Дата публикации: 25.03.2021
0
158
Оценка ситуации.
Хотя новая администрация Белого дома свою позицию конкретно по вопросу Донбасса ещё не высказывала, в целом она и без того достаточно очевидна. Россия позиционируется одним из основных, на уровне с Китаем, стратегическим противником Соединённых Штатов. Только если с Пекином команде Байдена говорить ещё есть о чем, там противостояние признается лишь финансово-экономическим, то диалог с Москвой признается возможным лишь на условиях полной капитуляции России на любых условиях победителя.
Таким образом, вопрос Крыма и Донбасса останется в его нынешнем положении. Но если состояние Крыма стабильно, положение дел с Донбассом требует переоценки. Прежде всего, в части осмысления дальнейших политических и экономических перспектив.
В Киеве победу демократов на президентских выборах в Соединённых Штатах воспринимают в качестве шанса вернуться к наступательной динамике событий периода конца 2013 – начала 2014 годов. Упомянутый период характеризовался активной американской поддержкой наиболее радикальной националистической линии на Украине. Включая финансовую и техническую помощь, в конечном итоге вылившуюся в прямую войну на Донбассе. Которую Украина не смогла выиграть только по причине российского военного вторжения «на юго-востоке».
Считается, что поддерживавшие силовой вариант решения, американские политики (в том числе Байден, Нуланд и многие другие, активно управлявшие происходившим на Украине) просто не успели преодолеть бюрократические препоны американской государственной машины. А потом их вообще заблокировал Трамп, узурпировавший власть в США и не желавший радикально обострять отношения с Путиным.
Зато теперь, когда Джо Байден возглавил исполнительную власть, Америка «займёт более чёткую и активную позицию», что означает расширение финансовой, военно-технической и военной поддержки как конкретно ВСУ, так и украинского государства в целом. В том числе Америка сможет удержать Россию от нового вторжения на Донбасс, без которого «сепаратисты» безусловно, окажутся, разгромлены обновлённой украинской армией.
Хотя эта позиция киевских властей зияет множеством очевидных логических и геополитических дыр, всё равно приходится констатировать очевидный вывод: естественным путём процесс нормализации жизни региона пойти не может.
Ранее допускавшаяся возможность его превращения в основание для пересборки украинского государства на новой, не националистической, основе славянского триединства адекватность действительности утратила.
Причём, с обеих сторон. Хотя Киев остаётся на прежних позициях территориальной неделимости, проведённые им опросы общественного мнения, показывают, что веру в возможность реинтегрировать Донбасс назад в Украину сохраняют менее 20% её населения. Что касается граждан Донецкой и Луганской Республик, после шести лет войны они себя с украинцами ментально не ассоциируют вовсе.
Таким образом, Донбасс остаётся в подвешенном состоянии, сохранение которого начинает формировать негативный образ России, на помощь которой Донбасс рассчитывал, но так её и не получил. Хотя подобная позиция реальной действительности и не соответствует, однако у населения, ожидающего реализации «Крымского сценария» определённой популярностью пользуется.
Если в 2015–2016 годах ещё можно было говорить о необходимости потерпеть «до прояснения обстановки», то к настоящему времени становится непонятным, почему Крым к себе в состав Россия «приняла», а делать это с Донбассом она отказывается?
Кроме того, поддержка Донбасса в текущем виде для России сопряжена с материальными расходами. Если объем именно гуманитарных поставок относительно невелик (например, 26 ноября 2020 года МЧС отправил 100-й гуманитарный конвой с 95 тоннами груза), то по данным ФТС РФ за один лишь 2016 год поставки российского продовольствия на Донбасс стоили России 222 млн. долларов. Ещё на 719 млн. долл. составляли поставки газа, около 62,5 млн. долл. – электричества.
Таким образом, даже без учёта расширения объёмов поддержки в последующий период, общая сумма содержания Донбасса превышает 1 млрд. долл. в год.
Это, а также не прекращающиеся обстрелы территории ЛДНР со стороны ВСУ, и вероятная угроза попытки активизации боевых действий украинской армией, требует задуматься о дальнейших политических и экономических перспективах региона.
Постановка проблемы.
Вопрос дальнейшей судьбы Донбасса носит двоякий характер. В политическом отношении он звучит так: когда и как следует ожидать принятия Луганской и Донецкой Республик в состав Российской Федерации? Однозначный ответ, на который отсутствует.
К тому имеются следующие причины. Как показали последующие санкции, западное, в том числе европейское, сообщество категорически отказывается признать право народов на самоопределение, даже если оно реализовано в строгом соответствии с механизмами и нормами ООН. Как это имело место в Крыму, юридически обладавшему всеми правами отделиться от Украины и присоединиться к РФ.
Таким образом, включение в состав России Донбасса, чей юридический статус ещё менее признан международным сообществом, неизбежно приведёт к ещё большему обострению отношений с западным миром.
Если объёмы взаимной торговли России с США имеют незначительные размеры, то из 667 млрд. долл. совокупного внешнеторгового оборота РФ 277,7 млрд. долл. приходится на Евросоюз. И хотя за 2018–2020 годы наблюдается тенденция постепенного роста объёмов внешней торговли вообще с одновременным снижением доли ЕС в ней, по состоянию на сегодня на Европу остаётся завязанным более 41% российского внешнеторгового оборота.
Это не значит, что Россия не может (тем более – не должна) проводить активную внешнюю политику, если та пойдёт в разрез с геополитической позицией Вашингтона или Брюсселя. Но это, безусловно, требует очень выверенных и обдуманных шагов от Москвы, в том числе по «донбасскому» вопросу.
Сейчас положение «на юго-востоке Украины» от активизации боевых действий удерживают так называемые «Минские соглашения». Они не привели к полному миру и окончательному разрешению всех противоречий, но в то же время они лишили Киев оснований для получения финансовой, и тем более военной, поддержки для продолжения боев.
Такое состояние дел постепенно разлагает постмайданную Украину, а также усиливает усталость от неё в американской и особенно европейской политике. Но залогом сохранения этой тенденции является признанный Западом статус России, как не участвующей в конфликте стороны.
В случае принятия Донбасса в состав РФ у Запада появится основание признать РФ участником конфликта, а Украину назвать страной, подвергшейся российской военной агрессии. С перспективой масштабного расширение военных поставок и даже расконсервации «горячих боевых действий». Тем самым вынудив РФ к прямой войне с Украиной, что ещё с 2014 года является главной стратегической целью Соединённых Штатов в Причерноморье.
В текущих геополитических условиях подобное развитие событий не соответствует интересам ни России, ни ЛДНР. Следовательно, в обозримом будущем прямая публичная политическая интеграция Донбасса в состав Российской Федерации невозможна. Взаимные отношения сторонам следует сохранять в их текущем виде.
Выводы.
Отсюда напрашивается простой вывод, в текущем положении Донбасс будет находиться неопределённо долго. Следовательно, в определении его дальнейшей жизни ключевым оказывается вопрос обеспечения экономической самодостаточности.
В плане достижения двух взаимосвязанных целей. Во-первых, возможного сокращения зависимости от внешней помощи из РФ. В том числе, для снижения тяжести нагрузки от неё на российский бюджет. Во-вторых, для налаживания нормальной жизни населения ЛДНР, как в плане получения источников личного дохода граждан, так и в части формирования ощущения, пусть и не быстрых, но все равно позитивных перемен в жизни. Опираясь на которые Республики бы могли противостоять украинскому (и западному) давлению бесконечно долго.
Последнее особенно важно в свете происходящего в мире слома устоявшихся международных норм и правил, и потребности в выработке новых, закрывающих одни возможности, и открывающих другие. В том числе сейчас неочевидные, но создающие перспективу новых решений.
В этой связи определяющими для интеграции Донбасса с Россией становятся ключевые факторы нынешнего устройства и возможностей экономики ЛДНР.
Доля России в импорте Республик превышает 80%. Технологически процессы значительной части российских предприятий, особенно расположенных на юге страны, тесно связаны с предприятиями Донбасса. В особенности в части получения доломитов, черных металлов, антрацитов, соли.
Внутренний региональный продукт ЛДНР формируется в основном угольной, углехимической и металлургической промышленностью. В период до кризиса 2014 года Луганская и Донецкая области экспортировали сырьё и продукцию в 120 стран мира, занимая 5-е и 2-е места по размеру доли в совокупной промышленности Украины.
В текущих условиях функционированию экономики Республик препятствуют проблемы с логистикой, финансами, блокирование украинскими властями и международным сообществом прямых торговых отношений местных предприятий с внешним миром, а также дефицит энергии, разрушенность инфраструктуры и проблема с обеспечением водой.
Другой стороной проблемы является запредельно большой уровень износа основных фондов. В частности, в углехимической промышленности он достигает 400%, в угольной превышает 250–280%, в металлургической – не менее 120–140%. Причём, это лишь средние цифры по отраслям.
Фактическое положение ещё хуже ввиду сильной неравномерности этого износа, а также недозагруженности мощностей, неритмичности их работы, общей деградацией, а также длительным отсутствием модернизации промышленности под современные требования рынка, из-за чего большинство предприятий и производственных цепочек концентрируются всего на 1–2 целевых продуктах, что препятствует рыночной гибкости и диверсификации.
Разрешить перечисленные сложности самостоятельно Республики могут только с помощью России, что, одновременно, позволит как ускорить восстановление экономик ЛДНР, так и обеспечить углубление их фактической интеграции с Россией даже без фактического публичного вхождения в состав РФ.
Предложения.
Расшивка изложенного выше клубка противоречий требует решения следующих задач.
В первую очередь необходимо объединение банковских систем РФ и ЛДНР. В прямом виде оно невозможно по причине неизбежности попадания системообразующих банков России под новые западные санкции, что слишком негативно скажется на остальной российской экономике и, следовательно, на возможности России по оказанию поддержки Донецку и Луганску.
Решений напрашивается два. Первый – развивать активность на Донбассе финансовых структур, уже сегодня мало чувствительных к западным санкциям. Речь идёт о «крымских» банках, либо о банках Южной Осетии. Второй вариант наиболее изящен, так как за российское сотрудничество с ЮО санкций нет, и в обозримом будущем не предвидится.
Второй вариант – развитие масштаба использования электронных кошельков, в частности системы «Яндекс.Деньги». Тем более что они и так пользуются популярностью у населения и мелкого бизнеса в трансграничных финансовых операциях. Остаётся лишь доработать систему и интегрировать её в качестве штатного финансового канала между банковскими системами России и Донбасса.
Решение финансовой задачи, помимо доступа российских кредитных денег на Донбасс, позволит также донбасским предприятиям, особенно находящимся под внешним управлением ЗАО «Внешторгсевис», выходить на внешний рынок. А значит, обеспечит их условиями для восстановления и роста, тем самым формируя в Республиках внутренние источники доходов для оплаты российского импорта. Как прямой, непосредственно деньгами, так и косвенный, через возможность, к примеру, поставлять в Россию коксующийся уголь, далее реэкспортирующийся в Европу уже как российский.
Вторым узким местом экономики Донбасса является железнодорожная сеть. В своем большинстве она ориентирована в северо-западном (через Харьковскую область), западном (через всю Украину к границе с Польшей) и юго-западном (порт Мариуполь, Николаев, Одесса, а также через Херсонскую область в порты Крыма) направлениях. На данный момент все они блокированы киевскими властями.
Фактически, между ЛДНР и РФ прямое железнодорожное сообщение отсутствует. «Донецкая железная дорога» работает лишь на некоторых пригородных маршрутах в качестве общественного транспорта. Пересечение российской границы возможно лишь на автомобильном транспорте или пешком.
Технически физическое соединение железнодорожных сетей Республик и России сколько-нибудь серьёзных проблем и больших затрат не предполагает. Сложности носят чисто политический характер, так как прямое участие РЖД в подобных проектах неизбежно приведёт к объявлению против неё экономических санкций, что на данный момент для России не может являться допустимым.
Но если решать вопрос не через РЖД, а опять же через банки Южной Осетии, то проект может быть реализован, юридически, силами самих Республик, хотя при этом, по факту, за счёт российских кредитов. Большая часть, которых даже не уйдут из РФ, сразу направляясь на российские металлургические предприятия для производства рельсов, шпал, подвижного состава и прочего оборудования. Которое формально будет заказываться Южной Осетией для решения собственных инфраструктурных проектов. В том числе за пределами своих границ.
Сложным в этом моменте остаётся лишь вопрос физической безопасности. Сеть железных дорог ЛНР на данный момент сходится в узел в районе станции Ясиноватая, находящейся под периодическими обстрелами со стороны ВСУ.
Третьим узким местом любых проектов по восстановлению, расширению и глубокой модернизации промышленности Донбасса является острый дефицит электроэнергии.
Для нынешнего уровня спроса в Республиках её как бы хватает. В декабре 2020 глава Донецкой Народной Республики Денис Пушилин даже анонсировал начало экспорта донецкого электричества в Россию. Но если восстановить объем внутреннего промпроизводства хотя бы до 50% от его уровня на декабрь 2013 года, внутренняя потребность в электричестве может возрасти в 2,5–2,8 раза.
Это требует проработки проектов строительства в ЛДНР новой энергогенерации. Опирающейся либо на местные энергетические угли, которые есть, и объем добычи, которых можно расширять по мере восстановления сейчас неработающих шахт, либо на импортируемый из России газ. Но второй вариант имеет трудности, так как требует строительства соответствующего газопровода.
Четвертой проблемой Донбасса является вода. В результате повреждения под Горловкой двух магистральных водоводов канала Северский Донец – Донбасс, а также линий электропередач, обеспечивающих электроснабжение насосной станции третьего подъема, произошло сокращение подачи воды по каналу Северский Донец – Донбасс, что, в свою очередь, повлекло сокращение водоснабжения целого ряда населенных пунктов в ДНР и на временно подконтрольной Украине территории Донбасса.
Учитывая текущие политические перспективы сложности налаживания нормального диалога между Киевом и ЛДНР, решение проблемы водоснабжения Республик, возможно только через строительство водовода из России. Что, с одной стороны, представляется серьёзной проблемой, но, с другой, также может послужить в качестве проекта развития экономики Республик и углубления их интеграции с Россией.
В целом, проблема улучшения жизни ЛДНР упирается в недостаточное финансирование. Но полноценным его Россия не может сделать до тех пор, пока до конца не урегулирован политический статус региона.
Источник: https://russtrat.ru/
Публикации, размещаемые на сайте, отражают личную точку зрения авторов.
dostoinstvo2017.ru
