Дата публикации: 13.06.2021
0
116
фото: Андрей Школьников
Есть логика намерений, а есть логика обстоятельств. Очень интересно было наблюдать, как в первые 150 дней президентства Джо Байдена шла работа по формированию новой внешнеполитической концепции. Её линия менялась за этот срок целых три раза и пришла в итоге, во многом благодаря действиям России, к повторению политики Дональда Трампа
В преддверии намеченной встречи В.В. Путина и Джо Байдена, как всегда, появилось множество толкователей, пророков и знатоков. Любой срез информационного поля демонстрирует набор диаметральных позиций, начиная от «Путин всё сдаст Байдену, как обычно», до «Путин и Байден поделят мир, к этому всё и шло». Собственно, ничего нового и удивительного, так происходит в геополитике перед каждой точкой выбора. После очередного конфуза талантливые риторы не менее красиво, чем раньше, повествуют и продают свои фантазии массам, выезжая за счёт харизмы и самообмана ровно до следующего яркого события, где они опять будут торговать мечтами и грёзами.
Сегодня разговор пойдёт о другом интересном наблюдении. За первые 150 дней президентства Джо Байдена внешнеполитическая линия/парадигма США трижды меняла вектор, и во многом из-за действий России.
Попытка вернуться назад
В первые месяцы президентства Джо Байдена внешнеполитический курс США представлял собой прямое продолжение и попытку возрождения политики второго срока Барака Обамы. Это была линия Байдена-Керри и целевого прогноза-мечтания Stratfor. Кто бы мог подумать…
Коллективный Байден начал намекать на поддержку традиционных сателлитов (Турция, Польша и др.), оказывать давление на ставших слишком независимыми при Трампе (Китай, Саудовская Аравия, Иран) в надежде на их добровольную корректировку курса/смену власти, вести переговоры со старыми партнерами (Германия, Франция, Британия) в привычном дотрамповском ключе и игнорировать неудобных оппонентов (Россия).
В принятой когда-то внешнеполитической традиции США привыкли третировать всех и вести себя по-хамски. Правда, Вашингтон не горел желанием начинать открытый конфликт, с момента инаугурации, Россию словно бы не замечали, но в какой-то момент было принято решение её приструнить в привычной манере словесных интервенций, показать, кто в доме хозяин, вызвать перепалку и затем с высоты своего авторитета завершить конфликт в свою пользу. Да вот только Москва повысила ставки и перевела противоречия на другой уровень.
Обсуждать, что конкретно 17.03.2021 г. сказал Джо Байден, кому пришло в голову задать тот самый провокационный вопрос и т.д., интереса не представляет. Важно другое – руководство России за несколько недель до этого начало задиристо демонстрировать свои амбиции, независимость, строптивость, жажду противостояния, пошло явное прощупывание красных линий. Не это, так нечто подобное всё равно бы вскоре произошло.
Непривычно быстрая и резкая реакция Москвы на слова Джо Байдена – а вызов посла для консультаций на дипломатическом языке означает именно это – не стала неожиданностью. В московском воздухе витал воинственный дух, вопрос был лишь во времени и поводе, который, в конце концов, и появился. Все последние десятилетия даже намёка на подобную резвость и жёсткость в Москве не наблюдалось: долго думали, говорили дежурные слова и спускали всё на тормозах.
Психологию поведения Москвы можно объяснить образно – вожак ослаб, сильно сдал и в любом случае никому не даст спокойной жизни. Более здоровый, молодой и агрессивный самец захотел расширить свои права, отмежеваться от влияния вожака и в перспективе полностью выйти в независимое плавание. О претензии на роль вожака речь не идёт: рано, да и другие желающие подтянутся. Время работает на молодого, сделать явный шаг и начать открытое противостояние – готовности на это у него пока нет, но вот если будет повод… Страшно, но хочется рискнуть, стать первым, кто вырвется из-под власти США. Фактически, игра пошла на демонстрацию – в первую очередь себе, а потом и остальным: «Король-то голый!»
Коллективный Байден вдруг столкнулся с отсутствием ресурсов для противостояния в ранее привычном стиле, а также необходимостью резко и жестко реагировать на выпад Москвы – и не справился. Не удивительно, что практически следом и Китай продемонстрировал сходный приём поведения, и ему также всё сошло с рук.
Введённые после долгого раздумья санкции показали, что ни понимания, ни стратегии в отношении России у США по-прежнему нет – санкции были проведены в рамках классической логики бюрократа:
-
действуй по регламенту/аналогично прошлому;
-
имитируй активность, больше говори, чем делай;
-
посылай противоречивые сигналы, оставляя для себя свободу манёвра;
-
тяни время, но не пропускай ходы.
Собственно, это был финал и завершение первого этапа внешнеполитического дебюта президента Байдена, пришла ему пора менять концепцию. Дальнейший «шум» с выпроваживанием американского посла, введением статуса «недружественного государства» и т.д. был полностью в обновлённой логике Москвы, но принципиально не устраивал Вашингтон.
И, да, скорость и осмысленность изменения внешнеполитической парадигмы Штатов не даёт права их недооценивать…
Таким образом, можно видеть, что смена президента в США привела и к перемене внешней политики: не имея времени для формирования нового осмысленного курса, нынешняя администрация пошла давно проторёнными тропами, повторяя явно не гениальные внешнеполитические ходы второго срока президента Обамы. Не удивительно, что из этого ничего не вышло, так как доступные ресурсы за прошедший срок существенно уменьшились, да и значимость и влияние США продолжает сокращаться. Единоличные решения США как государства перестали исполняться с былой прытью и неизбежностью.
Первый блин оказался комом, Вашингтон оказался не готов к жёсткой ответной реакции, инерционный, бюрократический ответ продемонстрировал тактическую пустоту, но коллективный Байден сделал выводы и принял решение о переоценке всей внешнеполитической концепции.
Запад против не-Запада
Итак. Если у США в одиночку не хватает ресурсов для навязывания своей воли миру в целом, что наглядно показали Россия, а затем Китай, Турция и далее по списку, то это значит, что нужно искать союзников, т.е. вновь объединять все западные элиты (Фининтерн, Британию, Ватикан/Континентальные элиты, Иудейский проект, Промышленные элиты США). Лучший и самый быстрый вариант объединения описывается незамысловатой формулой: «Против кого дружим, девочки?». Второстепенная линия давления на непокорных начала обретать автономность и идеологическую глубину, превращаясь из серии разрозненных выпадов в основной инструмент внешней политики.
Самоцелью стала череда жёстких заявлений: признание геноцида армян в Османской империи в 1915 году, оскорбление В.В. Путина, признание саудовского принца Салмана ответственным за убийство Хашогги, обвинение Китая в геноциде уйгуров и т.д.
Если смотреть на каждое событие по отдельности, рассуждать о нём можно долго и многосторонне, но тренд в целом вполне понятен: формирование образа врага. Речь шла о «многоголовой бесчеловечной гидре-убийце», против которой должен сплотиться весь цивилизованный мир, т.е. Запад. На фоне этой благородной борьбы население развитых стран должно было бы перетерпеть падение уровня жизни, экономическую катастрофу и отдать всё-всё для победы. До прямой вооружённой мировой войны дело дошло бы вряд ли, а вот столкновения прокси-войск, торгово-экономическое и психоисторическое противостояние случились бы обязательно.
В основу объединения заложили аллюзии и симулякры из времён Холодной войны: инклюзивный капитализм и политическая экология с опорой на принятые международные соглашения по борьбе с углекислым газом. При этом отношение к зелёной повестке стало использоваться как индикатор «свой - чужой». Сопутствующая этим извращённым установкам система экономического неравенства максимально била по Китаю и другим странам не-Запада.
В этой ситуации Россия рисковала оказаться вместе с Китаем в составе не-Запада/«сил зла». В ответ было найдено несимметричное решение. Откатываться назад после заявленной политической позиции и готовности переходить к обострению на Украине, было недопустимо. Россия осталась на ранее заявленных устоях, но на минимально допустимом уровне присоединилась к идеологической экологической повестке, перестав таким образом быть потенциальным не-Западом.
Приглашение Байденом Путина и Си обсудить климат изначально носило ритуальный характер, необходимый для получения отказа. Никто ведь и не ждал никакого продолжения, а тут Россия вдруг возьми и согласись, что привело к ломке задуманного будущего разделения мира. И кто же виноват, что из-за краха 1990-х Россия уже выполнила большую часть своих экологических обязательств вплоть до 2030 года?
Не полемизируя с Вашингтоном в главном – экология превыше всего, Москва обязуется соблюдать требуемый минимум, а под разговоры о политической экологии/экологизме планирует инициировать реальной экологией, ну, или записывать в неё всё, что попадётся, начиная с атомной отрасли, мусоросжигательных заводов и борьбы с лесными пожарами.
Отказ России от идеологической конфронтации перевёл конфликт в рамки логики взаимодействия хозяйствующих субъектов, а не борьбы непримиримых антагонистов. Без России же объединённым не-Западом никого не испугаешь, все будут понимать под последним Китай с его сателлитами.
И, да, альтернативой присоединения к зелёной политике для России стало бы жёсткое противостояние, блокада со стороны объединённого Запада, сравните последствия этих вариантов…
Фактически, можно констатировать завершение и этой внешнеполитической концепции, точнее, её редукцию до столь привычной и критикуемой демократами в Штатах политики Дональда Трампа на противостояние с Китаем.
Таким образом, приходим к выводу, что Джо Байден и Ко пересмотрели логику и концепцию внешней политики США, решив вновь объединить весь Запад, для чего потребовалось сформировать образ врага, страшного и ужасного. В качестве такого не-Запада по масштабу подходил только образ – не реальный союз, а именно образ – Китая, России и других чуждых современному Западу стран и народов.
Делалось всё по лекалам антагонистического противостояния Холодной войны с идеологической основой в виде политической экологии/экологизма. Вот только формальное и необязательное приглашение России и Китая к диалогу вылилось в неожиданное согласие первой с экологической повесткой, что позволило ей формально выскользнуть из прокрустова ложа не-Запада.
Расчёт Москвы прост, он лежит в логике притчи о Ходже Насреддине, шахе и осле, коего мудрый хитрец взялся обучить чтению Корана. К тому времени, когда зелёная политика станет оказывать значимое влияние на реальный мир, т.е. после 2030 года, ситуация настолько изменится, что про все взятые долгосрочные экологические обязательства можно будет смело забыть.
Противостояние с Китаем
В настоящее время наблюдается уже третье по счёту изменение внешнеполитической концепции США за последние 150 дней, во многом это происходит из-за действий России, которая не захотела стать частью не-Запада. Москва пошла на внешнее идеологическое согласие и прикинулась зелёным, элегичным и экологистичным веником. Уменьшение выбросов углекислого газа до 70% по сравнению с базовым 1990 годом к 2030 году, т.е. сведение их к уровню, выше текущего, – из этой серии. Важно, что запаса прочности у США и Запада давно уже нет, вот пусть и занимаются противостоянием с Китаем без нашего участия.
Из-за отказа от конфронтации создалось впечатление, что государство США (не объединённый Запад, а именно ослабленное государство) и стоящие за ним разные элитные группы и силы опять стали брать контроль над рычагами управления миром. Дескать, тренд на возврат влияния будет продолжен и человечество опять вернётся в единый глобальный мир, но на принципах Меморандума Шваба, инклюзивного капитализма и экологического сатанизма.
Удивительно, но эту мысль ещё недостаточно ясно уловили политологи и журналисты, жду запуска волн радости от обретения привычного и понятного основания под ногами Вашингтонского обкома. Хотя вовсю идут схоластические по форме дискуссии о возможности и необходимости воцарения в мире безуглеродной экономики. Без комментариев...
Как это, однако, бывает, реальность совершенно иная, чем, кажется на самом деле. Если взять больший временной промежуток, хотя бы, например, пару последних десятилетий, то реальное ослабление влияния США, Фининтерна и прочих сил Запада, как в сумме, так и по отдельности, будет видно совершенно отчётливо. Оно сопровождается катастрофической девальвацией власти, а также гибелью и разрушением привычного миропорядка.
Когда стареет и умирает большая и ранее устойчивая система, то инерция ещё долгое время позволяет ей сопротивляться, удерживать ситуацию, вытягивая под эти задачи ранее накопленные резервы и запасы. На фоне чёткого негативного исторического тренда всегда следует ждать всплесков/имитации локальных по времени усилений за счёт перенапряжения и уничтожения резервов. Каждый такой всплеск объявляется переломом, неоспоримым успехом, а потом с неизбежностью приходит расплата. Показателен пример затухания Ромейской империи (Византии), как, впрочем, и многих других империй, больших компаний и бизнес-империй, когда каждый всплеск и новые завоевания вели к откату на худшие позиции в сравнении с начальными. Ранее процесс гибели мог занимать столетия, затем – десятки лет, сейчас мир стал настолько плотен, что хватает нескольких лет.
Всё происходящее сейчас – это попытка очередного всплеска, выдоха со стороны Фининтерна и частично контролируемого им США. Только вот эффект мобилизации и период действия этих процессов становится всё меньше, а откат назад – всё глубже. Дональд Трамп тоже заставлял США выталкивать ауру силы и могущества, эти действия были даже сильнее, чем сейчас, но время неумолимо. Ещё 3-4 года мир будет наблюдать такие же попытки повернуть всё вспять, красивые и бесполезные.
И, да, концепция краткой мобилизации, ремиссии на излёте, довольно широка для толкования различных событий…
Несмотря на все попытки смены внешней политики, администрация Джо Байдена оказалась в той же колее, что и направляла движение при Дональде Трампе. Мотивы и логика оказались другие, а путь всё тот же. Нет ничего удивительного, что тезис об искусственном происхождении COVID-19 и вины Китая за всё происходящее в мире зло, практически стал главной версией.
В отличие от России, Поднебесная не может пойти на признание зелёной повестки, экономические проблемы, масштаб экономики и желание её продавить станут основной темой переговоров и очень жёстким ограничением уже в самое ближайшее время. Ни о каких каникулах и полумерах до 2030 года речи не будет.
Таким образом, невероятно, но стратегический вектор политики США сменился в третий раз за последние 150 дней: ведь враг не пришёл на поле битвы. Только вот такая победа без боя несёт в себе много больше рисков и проблем в среднесрочной перспективе. У США не хватает собственных сил, и они так и не смогли объединить потенциальных союзников, что будет им очень дорого стоить в среднесрочной перспективе.
Без России образ страшного и ужасного не-Запада не сложился, для запугивания и страха одного Китая объективно не хватает. Всё опять свелось к трамповской модели «США против Китая», где последний готов договариваться, но по очень ограниченному перечню вопросов. При этом остальные игроки демонстрируют разную степень нейтральности и не стремятся влезать в жернова противостояния.
Запад сейчас подобен находящемуся в процедуре банкротства и ликвидации предприятию, с помпой запускающему долгосрочный капиталоёмкий проект, на который нет ни денег, ни технологий, ни времени. В 99% это заканчивается полным крахом, крупнейшее исключение последних десятилетий – Илон Маск, икона современной западной системы «управления». Растянуть на весь западный мир его «опыт» работы на доверии для сбора ресурсов – весьма креативно…
И, да, совершенно спокойно смотрю на текущие геополитические расклады и с интересом жду отката и расплаты за очередное перенапряжение.
Резюме
С начала правления Джо Байдена стратегический вектор, концепция внешней политики администрации сменилась три раза, а начиналось всё с возвращения к линии второго срока Барака Обамы. Ресурсов на такую политику у США не оказалось, что было осознано и повлекло изменение логики внешней политики, второстепенная линия стала доминирующей. Катализатором изменения стала резкая, моментальная и непривычно жёсткая реакция российских властей, показавшая, что Россия была готова к обострению и ждала повода обидеться.
После банкротства первоначальной стратегии начались попытки сборки образа врага из единого не-Запада. Тут телега внешней политики наехала на один и тот же камень во второй раз. Как только стало ясно, что США меняют логику противостояния и готовы сделать его глобальным и идеологическим, как это было при Холодной войне, произошло выскальзывание России из навязываемой ей роли. Москва ушла от идеологического противостояния и присоединилась к зелёной повестке, здесь можно провести параллели с Брестским миром, главное, чтобы историческая параллель оказалась верной.
Коллективный Байден нуждался в заключение союзов, а «победил» всего лишь по причине неявки противника и вынужден теперь проводить обещанную идеологическую, экологическую политику, не собрав на это необходимых ресурсов и не уничтожив противников. На практике последнее вылилось в возвращение к противостоянию с Китаем и продолжению, хоть и по другим причинам, программы столь не любимого нынешней администрацией Дональда Трампа.
Происходящие изменения не ведут к отмене процессов распада глобального мира, пред нами лишь новая попытка формирования иллюзий, очередного замыливания повестки. До обвала Долины пирамид (совокупности громадного количества пузырей и пирамид, куда стекается большая часть эмиссии) ничего выходящего из внешнеполитических трендов, скорее всего, не будет, инерционное развитие многим на Западе будет казаться предвестником возвращения «старого и доброго» правления позднего Обамы.
И, да, реальные проблемы мирового общественного сознания никуда не делись, их решения нет, откат будет много хуже и болезненнее…
Андрей Школьников
Источник: https://aurora.network/
Публикации, размещаемые на сайте, отражают личную точку зрения авторов.
dostoinstvo2017.ru
