ОТКРЫТЫЙ ЗАГОВОР 16.03.2022 17:15Герберт Уэллс
НАСТОЯЩИЙ КРИЗИС В ДЕЛАХ ЧЕЛОВЕКА
Мир претерпевает огромные изменения. Никогда ещё условия жизни не менялись так быстро и сильно, как они изменились для человечества за последние пятьдесят лет. Нас несло вперёд – причём нет возможности измерить возрастающую скорость развития событий. Мы только сейчас начинаем осознавать силу и мощь бури перемен, которая обрушилась на нас.
Эти изменения не пришли в наш мир извне. Ни один метеорит из космоса не упал на нашу планету; не было никаких массовых вспышек вулканических сил или странных эпидемических заболеваний; солнце не вспыхнуло до чрезмерной жары или внезапно не сжалось, чтобы погрузить нас в арктическую зиму. Изменения произошли благодаря самим людям. Довольно небольшое число людей, не обращая внимания на конечные последствия того, что они сделали, один человек здесь и группа там, сделали открытия, а также подготовили и приняли изобретения, которые изменили все условия социальной жизни.
Только сейчас мы начинаем осознавать природу этих изменений, находить для них слова и фразы, а также записывать их. Сначала они случаются, а потом мы начинаем замечать, что они происходят. И теперь мы начинаем замечать, как эти изменения связаны между собой, и оценивать их последствия. Мы настолько ясно понимаем их, что скоро сможем демонстрировать и объяснять нашим детям в школах. В настоящее время мы этого не делаем. Мы не даём нашим детям шанса узнать, что они живут в мире общечеловеческих изменений.
Каковы общие черты, по которым происходят изменения этих условий?
Будет удобнее разбираться с ними в том порядке, в котором пришли к их пониманию и ясному видению, а не в том порядке, в котором они возникли, или в их логическом порядке. Это более или менее взаимозависимые изменения; они накладываются друг на друга и взаимодействуют.
Только в начале двадцатого века люди начали осознавать реальное значение того аспекта наших изменяющихся условий, к которому была применена фраза «отмена дистанции». В течение целого столетия до этого, постоянно возрастали скорость и безопасность путешествий и перевозок, а также лёгкость и скорость передачи сообщений, но этот рост не казался вопросом первостепенной важности. Стали очевидны различные результаты для железной дороги, пароходства и телеграфа; города развивались более масштабно, распространяясь на сельскую местность, когда-то недоступные земли стали районами стремительного заселения и возделывания, промышленные центры стали жить за счёт привозных продуктов питания, новости из отдалённых уголков утратили своё отставание во времени и стали современными, но никто не приветствовал эти факты как нечто большее, чем «усовершенствование» сложившихся условий. Они не считаются началом глубокой революции в жизни человечества. Внимание молодёжи к ним не привлекалось; не было предпринято и не было сочтено необходимым приспособить политические и социальные институты к этому ползучему расширению масштабов.
До конца XIX века не было никакого признания реального положения дел. Затем несколько наблюдательных людей начали, довольно осторожно, комментировать это, чтобы привлечь внимание к происходящему. Похоже, их не тронула мысль о том, что с этим нужно что-то делать; они просто живо и осмысленно отметили, что происходит. И тогда они пришли к пониманию, что «отмена дистанции» была лишь одним из аспектов гораздо более далеко идущего прогресса.
Люди путешествовали намного быстрее и мгновенно передавали информацию о мире, потому что продолжалось постепенное завоевание силы и материи. Усовершенствованный транспорт был лишь одним из ряда поразительных последствий этого завоевания; первым, что бросалось в глаза и заставляло людей задуматься; но, но, пожалуй, не первый по важности. До них дошло, что за последние сто лет был, достигнут колоссальный прогресс в получении и использовании механической энергии, значительное повышение эффективности механизмов, а вместе с этим и огромное увеличение количества веществ, доступных для целей человека, от вулканизированной резины до современной стали, от нефти и маргарина до вольфрама и алюминия. Поначалу всеобщий разум был склонен рассматривать эти факты как удачные «находки», приятные случайные открытия. Не предполагалось, что поток открытий будет систематическим и непрерывным. Популярные писатели рассказывали об этих факта, но сначала они говорили о них как о «Чудесах» - «Чудесах» аналогичных Пирамидам, Колоссу Родосскому и Великой Китайской стене. Мало кто понимал, насколько они значительнее любых «Чудес». «Семь чудес света» предоставили людям свободу жить, трудиться, жениться и умирать, как они привыкли с незапамятных времён. Если бы «Семь чудес» исчезли или были умножены на шестьдесят, это бы не изменило жизни значительной части людей. Но эти новые силы и материя видоизменяли и преобразовывали – незаметно, уверенно и неумолимо – весьма конкретные особенности нормальной жизни человечества.
Они увеличили объем и методы производства. Они сделали возможным «Большой бизнес», для того чтобы вытеснить с рынка мелкого производителя и мелкого дистрибьютора. Они сметали фабрики и возводили новые. Они изменили облик полей. Предмет за предметом и день за днём они внесли в привычную жизнь электрический свет и отопление, яркие города ночью, улучшенную аэрацию, новые категории одежды, новую гигиену. Они превратили мир, где никогда не было вдоволь, в мир потенциального изобилия, в мир чрезмерного изобилия. После того, как они осознали «отмену дистанции», им пришло в голову, что нехватка поставщиков также была устранена и что утомительный труд для производства всех материалов, которые может потребовать человек, больше не нужен. Только в последние десять лет этот более широкий и глубокий факт стал достоянием значительного числа людей. Большинству из них ещё предстоит сделать шаг вперёд в своём осознании и увидеть, насколько полной является революция в характере повседневной жизни, которую эти факты влекут за собой.
Но есть и другие изменения, помимо этого огромного прогресса в темпах и энергии материальной жизни. Соответствующее развитие претерпели биологические науки. Медицинское искусство достигло нового уровня эффективности, так что во всех сообществах мира модернизация увеличила среднестатистическую продолжительность жизни, и, несмотря на значительное падение рождаемости, наблюдается устойчивый, тревожный рост населения мира. Доля живых взрослых больше, чем когда-либо прежде. Всё меньше и меньше людей умирают молодыми, это изменило социальную атмосферу вокруг нас. Трагедия прерванных и преждевременно оборванных жизней уходит из общего опыта. Здоровье становится преобладающим. Постоянные зубные боли, головные боли, ревматизм, невралгии, кашель, простуды, несварение желудка, составлявшие столь значительную часть более короткой жизни наших дедушек и бабушек, исчезают из нашего опыта. Мы все можем жить теперь, как мы обнаруживаем, без какого-либо большого бремени страха, полноценно и в изобилии, пока в нас есть желание жить.
Но мы этого не делаем. Вся эта возможная свобода передвижения, эта энергия и изобилие остаются для большинства из нас не более чем возможностью. Есть ощущение глубокой нестабильности в этих достижениях нашей расы. Даже те, кто наслаждается, наслаждаются без гарантии, а для огромного множества людей нет ни лёгкости, ни изобилия, ни свободы. Трудные задачи, нестабильность и бесконечные денежные заботы по-прежнему являются обычным делом жизни. Над всем человеческим нависла угроза такой войны, какой человек никогда прежде не знал, вооружённый и усиленный всей мощью и открытиями современной науки.
Когда мы спрашиваем, почему в наших руках достижение могущества превращается в бедствие и опасность, мы получаем очень неудовлетворительные ответы. Любимая банальность политика, оправдывающегося за тщетность своего дела, состоит в том, что «моральный прогресс не поспевает за материальным прогрессом». Это, кажется, полностью его удовлетворяет, но это не может удовлетворить ни одного другого разумного человека. Он говорит «морально». Он оставляет это слово без объяснения. Очевидно, он хочет переложить ответственность на наших религиозных учителей. В лучшем случае он делает лишь самый неопределённый жест в сторону ответа. И всё же, когда мы рассматриваем это с милосердием и сочувствием, кажется, что в этой его фразе есть зерно реальности.
Что такое мораль? Нравы – это нравы и обычаи. Мораль – это образ жизни. Это то, что мы делаем с нашей социальной жизнью. Это то, как мы ведём себя по отношению к другим существам. И кажется, что существует гораздо большее несоответствие, чем, скажем, пару сотен лет назад, между господствующими представлениями о том, как жить дальше, и возможностями и опасностями того времени. Мы всё яснее и яснее видим, что некоторые устоявшиеся традиции, веками составлявшие основу человеческих отношений, не только уже не так удобны, как прежде, но определённо являются вредными и опасными. И всё же в настоящее время мы не знаем, как избавиться от этих традиций, этих привычек социального поведения, которые управляют нами. В ещё меньшей степени мы способны сформулировать, а ещё меньше ввести в действие новые концепции поведения и обязанности, которые должны их заменить.
Например, общее управление делами человечества до сих пор было распределено между несколькими суверенными государствами – сейчас их около семидесяти – и до недавнего времени это была вполне сносная система рамок, в которую можно было вписать общий образ жизни. Уровень жизни, возможно, не был таким высоким, как наши нынешние стандарты, но социальная стабильность и уверенность были выше. Молодёжь учили быть лояльной, законопослушной, патриотичной, а преступления и правонарушения были должным образом связанны с определённой системой наказаний и репрессий поддерживающей целостность социальность организма. Каждого учили истории, прославляющей его собственное государство, и патриотизм был главной из Добродетелей. Теперь, с огромной скоростью, произошло это «упразднение дистанции», и каждый стал соседом для всех остальных. Некогда разделённые государства, социальные и экономические системы, прежде отдалённые друг от друга, теперь яростно сталкиваются друг с другом. Торговля в новых условиях постоянно нарушает национальные границы и совершает воинственные набеги на экономическую жизнь других стран. Это обостряет патриотизм, в котором мы все воспитаны и которым мы все, за редким исключением, пропитаны. А между тем война, которая когда-то была сравнительно вялой грызнёй на фронте, становится войной в трёх измерениях; это касается «тыловых» практически настолько глубоко, как и участников боевых действий, и овладевает оружием колоссальной жестокости и разрушительной мощи. В настоящее время не существует решения этой парадоксальной проблемы. Наше воспитание и традиции постоянно подталкивают нас к антагонизмам и конфликтам, которые приведут к обнищанию, голоду и уничтожению, как наших противников, так и нас самих. Мы все приучены, не доверять и ненавидеть иностранцев, приветствовать наш флаг, застывать в деревянном послушании под наш национальный гимн и готовиться последовать за маленькими человечками в шпорах и перьях, которые изображают из себя глав наших государств, на самую ужасную общую гибель. Наши политические и экономические представления о жизни устарели, и нам очень трудно приспособить и перестроить их, чтобы они отвечали возросшим и энергичным требованиям нового времени. Именно это и имеют в виду наши политики – граммофоны – в той расплывчатой форме, в какой они вообще что-либо имеют в виду, - когда ставят эту затасканную пластинку о том, что моральный прогресс не поспевает за материальными изобретениями.
Социально и политически мы хотим, чтобы была пересмотрена система представлений о поведении, обновлён взгляд на общественную и политическую жизнь. Мы не делаем ничего эффективного в своей жизни, мы плывём по течению, нас дурачат, обманывают и вводят в заблуждение те, чьим ремеслом являются старые традиции. Нелепо, что нас всё ещё преследуют и донимают войной, облагают налогами на военные приготовления и угрожают нам физически и нашим гражданским свободам благодаря такой бесполезной, преувеличенной и деформированной живучести разобщённого мира донаучной эры. И дело не только в том, что наш образ общемтвенной жизни сейчас не лучше унаследованного дефекта и врождённого порока, но и в том, что наша повседневная жизнь, еда и питьё, наша одежда и жилище, наша жизнь также ограничена, трудна и убога, потому что мы не знаем, как избавиться от старых привычек и приспособить общепризнанный образ жизни к нашим новым возможностям. Напряжение принимает форму растущей безработицы и снижения покупательной способности. Мы не знаем, тратить или экономить. Многие из нас оказываются без работы по необъяснимой причине. Несправедливо, иррационально. Для увеличения производства и накопления прибыли предпринимаются грандиозные перестройки бизнеса, а тем временем число покупателей, обладающих покупательной способностью, сокращается и исчезает. Экономическая система скрипит и демонстрирует все признаки остановки – а её остановка означает всеобщую нужду и голод. Она не должен останавливаться. Здесь необходима реконструкция, перенастройка. Но что это за перенастройка?
Хотя никто из нас ещё не знает, каким именно образом будет осуществлена эта великая перенастройка, сейчас во всём мире существует ощущение, что нас ожидает переход или гигантская катастрофа. Всё большее число людей чувствуют в этом небезопасном переходе тревожные ощущения. За одну жизнь человечество перешло от состояния дел, которое сейчас нам кажется медленным, унылым, плохо обеспеченным и ограниченным, но, по крайней мере, живописным и спокойным, к новой фазе восторга, вызова, угрозы, актуальности и реальных или потенциальных бедствий. Наши жизни – часть друг друга. Мы не можем уйти от этого. Мы – субъекты в социальной массе. Что нам делать с нашей жизнью?
Источник: http://www.acts1711.com/
dostoinstvo2017.ru
Продолжение следует
