ОТКРЫТЫЙ ЗАГОВОР 19.03.2022 23:15
Герберт Уэллс
6. СОВРЕМЕННАЯ РЕЛИГИЯ ЯВЛЯЕТСЯ ОБЪЕКТОМ
Религиозная самоотдача – это непрерывная работа, выраженная в ряде поступков. Иначе и быть не может. Вы не можете посвятить себя, а потом уйти, чтобы жить так же, как вы жили раньше. Это жалкая пародия на религию, которая не производит существенных изменений в окружающей её жизни. Но в признанных и более древних религиях нашей расы это изменение поведения включало в себя значительное самоуничижение перед Богом или Богами или немалое умерщвления плоти с целью морального самоусовершенствования. Например, на этих ранних стадиях, до того, как жизнь отшельника уступила место организованной монашеской жизни, христианская преданность ни в какой степени не направлялась на служение, кроме духовного служения другим людям. Но по мере того как христианство определённо становилось социальной организующей силой, оно принимало на себя целый ряд действий по исцелению, утешению, поддержке и просвещению.
Современная тенденция была и остаётся направленной на минимизацию того, что можно было бы назвать эгоистичной набожностью и само подчинение, а так же на расширения и развития внешнего служения. Идея внутреннего совершенства исчезает по мере того, как уменьшается значение, придаваемое индивидуальности. Мы перестаём размышлять о собственном умерщвлении или возвеличивании или совершенствовании, и стремимся к собственному растворению в более великом существовании. Мы всё меньше и меньше думаем о «победе» над собой и всё больше о бегстве от себя. Если мы и пытаемся усовершенствовать себя в каком-либо отношении, это как, например солдат точит и полирует необходимое вооружение.
Наше обострённое восприятие продолжающихся перемен, наше более широкое и полное представление истории жизни освобождают наш разум от многих ограничений, установленных вымыслами наших предшественников. Многое из того, что они считали неизменным и определённым, мы считаем скоротечным и управляемым. Они видели жизнь заданной в своих биологических видах и подчинённой окончательным законам. Мы видим, как жизнь неуверенно, но с растущим успехом борется за свободу и власть против ограничений и смерти. Мы наблюдаем, как жизнь, наконец, приближается к нашему трагическому и обнадёживающему человеческому уровню. Беспрецедентные возможности, огромные задачи, как мы понимаем, сегодня стоят перед человечеством. Они создают рамки нашего существования. Практический аспект, материальная форма, воплощение модернизированного религиозного импульса – это направление всей жизни на решение этих проблем и реализацию своих возможностей. Альтернатива, стоящая сейчас перед человеком, - это либо величие духа и блеск успеха, либо катастрофа.
Современная религиозная жизнь, как и все формы религиозной жизни, должна иметь свою собственную тонкую и глубокую внутреннюю работу, свои практики медитации, своё внутреннее противоборство, свои этапы напряжения, а так же поиска и призыва, своё безмятежное и молитвенное расположение духа, но эти внутренние аспекты не входят в сферу настоящего исследования, которое посвящено исключительно внешней форме, направления и организации современных религиозных усилий, вопросу о том, что и как мы, должны делать, учитывая религиозную самоотверженность.
Теперь, в новой и великой вселенной, к которой мы пробуждаемся, её огромные возможности создают совершенно новые рамки и условия для нравственной жизни. В застывшем и ограниченном мировоззрении прошлого практические добрые дела принимали главным образом форму паллиативных мер против зла, которое считалось неисправимым; религиозная община ухаживала за больными, кормила голодных, предоставляла убежище изгнанным, молила сильных о милосердии. Она не мечтала о предотвращении болезней, голода или тирании. Потусторонность была её готовым убежищем от непобедимого зла и хаоса существующего порядка вещей.
Но теперь можно представить себе такой порядок в делах человечества, при котором это зло в значительной степени или полностью устранено. Всё больше и больше людей приходят к пониманию того, что такой порядок является реальной возможностью. И с осознанием того, что это реальная перспектива, мы больше не можем довольствоваться сферой «добрых дел» и правильных поступков, ограниченных паллиативной и утешительной деятельностью. Такие вещи – просто «первая помощь». Религиозное сознание становится смелее, чем когда-либо прежде. Оно пробивается сквозь занавес, который когда-то считал препятствием. Оно осознаёт свои более масштабные обязанности. То, как наша деятельность способствует достижению этого возможного боле лучшего порядка в делах человечества, становится новым критерием поведения. Нечто сверхъестественное становится ненужным.
Осознание этого возможного лучшего порядка сразу приводит нас к определённым линиям поведения. Мы должны положить конец войне, а чтобы положить конец войне, мы обязаны быть космополитами в нашей политике. Ни один здравомыслящий человек не может предположить, что всё более разрушительный идеотизм войны может быть устранён из дел человечества до тех пор, пока на земле не возобладает некое общее политическое управление и пока не будет устранено определенное давление, вызванное ростом населения, расширением масштабов экономических операций, или соответствующие противоречия и традиций будут распоряжаться жизнью.
Для того чтобы избежать в полном смысле слова бедствий войны и достичь новых высот процветания и могущества, в настоящее время очевидно необходим эффективный мировой контроль не только над вооружённой силой, но и над производством и основными перемещениями сырьевых товаров, а также перемещением и ростом населения. Абсурдно мечтать о мире и всемирном прогрессе без такого контроля. Эти вещи гарантировали, что способности и энергия значительно возросшей части людей могут быть направлены на гармоничную деятельность научных исследований и творческую работу с постоянно растущим высвобождением и расширением человеческих возможностей. С политической точки зрения ясно, что наша жизнь должна быть посвящены продвижению этого единения.
Такой шаг вперёд в жизни человечества, первый шаг в мощном продолжающемся движении, продвижение, которому нет предела, теперь не просто материально возможен. Это необходимо. Перед человечеством открыта возможность. Это альтернатива социальному разложению. Но нет никакой уверенности, никакой материальной необходимости в том, что это необходимо всегда принимать. Человечество не может принять это случайно. Это может быть принято только через такую организацию воли и энергии, чтобы принять это так, как мир этого никогда прежде не воспринимал.
Таковы новые императивы, которые раскрываются перед более внимательными умами нашего поколения. Вскоре они станут общим ментальным фоном, поскольку современные интерпретации истории жизни, а также материальные и ментальные возможности утвердятся вокруг нас. Порочные политические, социальные и экономические обычаи и мероприятия могут казаться закоснелыми и гигантскими, но они не являются ни перманентными, ни бесконтрольными. Однако ими можно управлять только усилием более сильным и решительным, чем низменные инстинкты и бездействие, которые их поддерживают. Современная и разочарованная религия, ставит своей прямой целью контроль и управление политической, социальной и экономической жизнью. Если этого не сделать, то она будет не более чем наркотик для облегчения дискомфорта, «тот самый опиум для народов».
Может или не может религия синтезировать необходимые усилия, для того чтобы вывести человечество из наших нынешних беспорядков, опасностей, подлости, разочарований и тщетности к фазе относительной безопасности, накопления знаний, планомерного и непрерывного роста энергии и массового, глубокого счастье жизни полной надежд и роста?
Наш ответ состоит в том, что религиозный дух в свете современного знания может это сделать, и сейчас наша задача – выяснить, каковы начальные этапы необходимы для синтеза этого усилия. С этого момента мы пишем для тех, кто считает, что это возможно, и кто уже осознает значение всемирной истории и современных научных достижений.
7. ЧТО ДОЛЖНО ДЕЛАТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО
ПРЕЖДЕ чем мы сможем рассмотреть формы и методологии по атаке настоящей неотвратимой цели реконструкции, будет полезно провести основные линии и попытаться оценить масштабы этой цели. Какие новые формы предлагается навязать человеческому существованию, и как это должно развиваться или налагаться на существующие формы? И против какого пассивного и активного сопротивления это должно проводиться?
В делах жизни не может быть паузы для замены. День должен следовать за днём, и общая деятельность продолжается. Новый мир как продолжающаяся обеспокоенность должен подниматься из этой древней продолжающейся обеспокоенности.
В настоящее время наиболее всеобъемлющая концепция этого нового мира является в каком-то политическом отношении, единой социально и экономически. В эти рамки попадают все прочие идеи нашего прогрессивного честолюбия. К этой цели мы обращаем наши лица и стремимся направлять нашу жизнь. В настоящее время многие воспринимают это как возможность, но, по-видимому, не осмеливаются желать этого из-за огромных трудностей, которые мешают этому, и потому, что они пока не видят никаких намёков на способ преодолеть или обойти эти трудности. Они не видят пути выхода из пёстрой мозаики правительств, которые захватывают их и разделяют человечество. Подавляющему большинству людей ещё предстоит увидеть приключение человечества как единого целого; они одержимы атмосферой постоянства и завершённости в установившихся обстоятельствах; они принимают текущую реальность как окончательную данность. Как говорится, они принимают мир таким, каким его находят.
Но в этот момент мы пишем для современных мыслящих людей, а для них невозможно думать о мире как о безопасном и адекватном, пока не существует единого мирового содружества, предотвращающего войны и контролирующего те моральные, биологические и экономические силы и потери, которые иначе привели бы к войнам. И контролировать их в том смысле, что наука и осознание человеком своих сил и возможностей и контроль над ними постоянно возрастают.
Давайте проясним, каким правительством мы пытаемся заменить сегодняшнею пёструю мозаику. Это будет новый вид руководства с помощью новой психологии. Метод руководства таким мировым содружеством вряд ли будет имитировать методы существующих суверенных государств. Это будет что-то новое и совершенно другое.
В целом этот момент ещё не осознан. Слишком часто предполагается, что мировое содружество будет, так сказать, единственным наследником и государством, сохранившимся из существующих, и что оно будет своего рода «мегатерий» той же формы и анатомии, что и его предшественники.
Но небольшое размышление покажет, что это ошибка. Существующие государства – это в первую очередь агрессивные государства, а мировое государство не может быть агрессивным. Не будет необходимости в президенте или короле, чтобы возглавить сплочённое войско человечества, поскольку там, где нет войны, нет необходимости в каком-либо лидере, чтобы вести войска куда-либо, а в многоязычном мире парламент человечества или любой совет, который собирается и ведёт переговоры, является непонятным инструментом для государственного управления. Мнение перестанет быть соответствующим механизмом. Мировое управление, как и научный процесс, будет осуществляться посредством заявлений, критики и публикаций, которые можно будет эффективно транслировать.
Фундаментальная организация современных государств по-прежнему явно военная, а это именно то, чем не может быть всемирная организация. Флаги, униформа, национальные гимны, патриотизм, усердно культивируемый в церкви и школе, хвастовство, крик и бахвальство наших соперничающих суверенитетов – все это те фазы развития, которые Открытый Заговор вытеснит. Мы должны избавиться от этого хаоса. Рациональное желание всех нас состоит в том, чтобы коллективными делами мира управляли соответствующим образом оснащённые группы наиболее заинтересованных, интеллектуальных и ответственных людей, причём их деятельность должна быть подвергалась свободной, открытой, внимательной критике, умеренной из-за неретмичных перерывов, но достаточно мощной, чтобы изменить или заменить без спешки или задержки всё, что ослабляет или не удовлетворяет генеральному направлению деятельности.
Многие читатели будут склонны полагать, что это очень расплывчатая, неопределённая и сложная концепция мирового правительства. Впрочем, на самом деле это упрощение. Нынешние правительства мира представляют собой не только фрагментированный хаос конкуренции, но ни одно из них не так примитивно, как кажется. Они кажутся простыми, потому что у них есть формальные главы и вполне определённые формы, советы, механизмы участия в выборах и тому подобное, для принятия решений. Но формальные главы, короли, президенты и так далее, на самом деле не являются директивными руководителями. Они всего лишь изображают руководство. Они ничего не решают. Они просто жестикулируют при эффектном и величественном молчаливом согласии согласия, когда им предлагают принять решение. Они осложняют фальсификацию. Точно так же ничего не решают и советы и собрания. Они записывают, часто очень несовершенно и раздражающе, те самые накапливающиеся замыслы внешних сил. В самом деле, эти внешние направляющие силы, несомненно, очень сложны в своей деятельности; они зависят, наконец, от религиозных и образовательных форм и от волн стадного чувства, впрочем, это ни в малейшей степени не упрощает процесс коллективной деятельности человечества, для того чтобы претендовать, что это элементарно, а создание символов и манекенов в облике правителей и диктаторов, для того чтобы это притворство воплотить в жизнь. Признать сложность коллективных действий неустранимой – это интеллектуальное упрощение; продолжать довольствоваться притязаниями существующих правительственных институтов и вносить в них все эти проблемы, связанные с их процедурами и взаимодействиями, - значит усложнять вопрос.
Нынешнее зачаточное развитие коллективной психологии заставляет нас быть неконкретными и условными относительно того, каким наилучшим образом коллективное сознание может определить свою волю для целей административного действия. Мы можем знать, что что-то возможно, и всё ещё не можем этого сделать, точно так же, как мы знали, что авиация была доступна в 1900 году. Некий метод решения здесь, безусловно, должен быть и вполне определённый административный аппарат. Но это может оказаться более тонкая и менее продуманная организация, чем мы себе представляли, рассматривая существующие технологии. Возможно, это никогда не станет единой централизованной административной системой. Мы можем иметь систему мирового контроля, скорее, чем единое мировое государство. Например, практические правила, деятельность правоохранительных органов и должностных лиц, необходимые для поддержания мира в добром здравии, могут иметь очень свободную связь с системой контроля, которая будет поддерживать их коммуникации для эффективной работы государства. Правоприменительные и юридические решения, какими мы их знаем в настоящее время, нашими потомками могут быть признаны чрезвычайно и излишне обременительными. Насколько разумность вещи становится очевидной, потребность в её принудительном исполнении уменьшается, а необходимость в судебном разбирательстве исчезает.
Открытый заговор, мировое движение за вытеснение, расширение или слияние существующих политических, экономических и социальных институтов неизбежно, должно по мере своего разрастания, подходить всё ближе и ближе к проблемам практического контроля. В процессе своего развития он будет включать в себя многих активных государственных служащих, а также многих промышленных и финансовых лидеров и руководителей. Он может поглотить огромные массы интеллектуальных работников. Так как он распространяет свою деятельность, он будет разрабатывать целостную систему специальных технологий по сотрудничеству. Так как он развивается и расширяет, он будет учиться этому бизнесу по всеобщему руководству и тому, как развивать свою критически важную функцию. Ясная, бесстрастная и постоянная критика является первой необходимостью, живого духа мировой цивилизации. Открытый заговор – по существу это подобная критика, и перенос такой критики в текущую реальность является задачей Открытого Заговора. По самой своей природе он будет стремиться, не столько к установлению мирового руководства, сколько к превращению самого мирового руководства, причём образовательные и воинственные формы в его начальной фазе будут пробуждать, шаг за шагом, по мере накопления опыта и могущества, а также усвоения ответственности, формы по управлению, анализу и взаимодействию.
Различия в характере и функциях между мировыми органами управления будущего и правительствами государств нынешней эпохи, на которые мы только что указали, дают надежду на то, что Открытый заговор может во многих случаях прийти к своей цели скорее в результате исчезновения такого состояния государственной власти благодаря торможению и параличу их разрушительной воинственности и конкурентной деятельности, чем в результате прямого конфликта по их свержению. По мере того как развивается новый мировой контроль, главной задачей Открытого Заговора становится поддержание его всемирного масштаба и беспристрастности, сохранение его непрекращающейся критически важной просветительской и пропагандистской деятельности, компрометирующей связи со старыми традициями соперничества и междоусобиц государств и народов. Вполне возможно, что такое мировое управление сможет развиваться независимо, но, с другой стороны, весьма вероятно, что оно будет продолжать оставаться таким же запутанным, как и сегодня, и что его необходимо будет высвободить с помощью борьбы. Мы повторяем, что новые руководящие организации по делам человечества не будут иметь той же природы, что и устаревшие правительства. Они будут по своей биологической природе, финансовыми и вообще экономическими, а прежние правительства в первую очередь не были такими. Их руководящей силой будет:
-
действенная критика, имеющая свойство научного знания, и
-
растущая воля людей к порядку.
Руководящей силой прежних государств были некритические фантазии и своенравие отдельного человека, класса, племени или большинства.
Обновление религиозного порыва приведёт нас прямо к попытке создания мирового государства как обязательства, а внимательное рассмотрение необходимой организации этой попытки приведёт читателя к выводу, что движение, нацеленное на создание мирового правительства, несмортя на начальную ограниченность по численности и силе, движение, должно либо рассматривать перспективу своего развития до мирового правительства, либо путём переваривания и ассимиляции замещённых факторов в целостное современное мировое сообщество, или с самого начала признать тщетность, непрофессионализм его поступков.
