ДОКЛАД МАКЛАРЕНА: Система государственного допинга, кто организовал и возглавил?

  Два года назад 18.07.16 был опубликован первый вариант доклада Макларена, и как он сам заявил 09.12.16 во втором варианте этого документа: «Основные положения, представленные в 1-м докладе, не были подвергнуты ни критике, ни оспариванию со стороны тех, кто внимательно и полностью прочел указанный доклад. Мировые средства массовой информации, включая российские СМИ,… не оспорили основные выводы или аргументы первого доклада» (Д. 2 п.п. 1.4.1) - то же можно сказать и о втором докладе. Странно, но кроме общих фраз о слабости доказательной базы и тенденциозности доклада, ничего не сказано до сих пор.

  В наших публикациях под общим заголовком «ДОКЛАД МАКЛАРЕНА О ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРОГРАММЕ ПОДДЕРЖКИ ДОПИНГА В РОССИИ» мы попытались выделить из текста доклада основные темы, и из цитат составить связный текст в рамках заявленных тем. Наша задача в ходе проделанной работы заключалась в том, чтобы, на основании составленных из цитат текстов продемонстрировать аргументацию автора на стадиях постановки задачи и её решения.

  На основании полученных текстов попробуем разобраться, насколько автор достиг поставленных целей.

И так, после телепередачи общественно-политической программы 60 Minutes, и публикаций в The New York Times, комиссия приступила к работе с тем, чтобы подтвердить или опровергнуть обвинения доктора Родченкова, путем проведения тщательного и всестороннего расследования, как сообщает профессор права Р.Х. Макларен. И сразу начинаются парадоксы, «на самом деле расследование Независимого Лица началось с акцентом на обвинения, относящиеся к Сочи», а как же «тщательное и всестороннее расследование», поэтому возникает подозрение об объективности и непредвзятости расследования. Всё же, необходимо признать, комиссия что-то нашла и определила, что это нечто имело системный структурированный характер, правда предыдущая комиссия так же определила наличие проблемы с допингом в российском спорте, и об этом упоминается в докладе.

  Доклад интересен тем, что это единственный документ, в котором сделана попытка описать процессы трансформации распространения допинга в российском спорте. Автор доклада прослеживает историю с 2011 года, с момента начала подготовки к играм 2012 года в Лондоне. Допинг принимали и раньше, до 2011 «тренеры использовали общеизвестную и проверенную систему допинга с помощью анаболических стероидов, не понимая того, какие результаты это имело для программы СУПВ» (Д. 1 п.п.1.5). Но к указанной дате в связи с изменениями технологий выявления допинга возникли проблемы, «это начинало проявляться в Биологическом паспорте спортсмена (АВР), который был юридически признан в 2011 году, но не принят в российских спортивных кругах, по крайней мере, в течение еще одного - полного года» (Д. 1 п.п.1.5). «Хотя действия давно работающих тренеров были эффективны при уклонении от предыдущих методов обнаружения, они не обращали внимания на профили биологических паспортов спортсменов («ABP»), которые были юридически признаны Спортивным арбитражным судом («САС») в 2011 году в качестве основания для выводов о нарушении антидопинговых правил («ADRV»)» (Д.2 п.п. 4.1). Столкнувшись с новыми требованиями, особенно учитывая позицию Спортивного арбитражного суда «для Минспорта становилось все более очевидным, что существующие методы применения допинга придется изменить. Контроль над применением допинга должен был стать централизованным» (Д.2 п.п. 4.1). Т.о. «введение ABP и знание д-ра Родченкова о разработках по выявлению долгосрочных метаболитов при пероральном приеме туринабола [[1]], в сочетании с отсутствием дисциплины в среде тренеров и спортсменов» (Д.2 п.п. 4.1), стали тем спусковым механизмом, который запустил процессы централизации применения допинга в российском спорте. Докладчик подчеркивает, что «новые разработки в сфере обнаружения и отчетности в области борьбы с допингом пускали под откос старую допинг-модель, и без понимания новейших научных методов в данной области тренеры создавали для российских спортсменов риск быть пойманными» (Д.2 п.п. 4.1). Автор обосновывает необходимость перехода от «старой допинг-модели» к централизованной системе, и, отмечая ключевую роль д-ра Родченкова в этом, но приписывает ему роль простого исполнителя злой воли Министерства спорта.

  Чтобы оценить, какую роль реально мог играть д-р Родченков, необходимо обратить внимание еще на одно обстоятельство 2011 года. Странным образом начало модернизации  «старой допинг-модели» совпадает со вторым пришествием д-ра Родченкова на должность директора ФГУП «Антидопинговый центр». После всех обоснований необходимости централизации системы г-н Макларен увязывает сам процесс модернизации со времени возвращением д-р Родченкова: «После периода болезни в 2011 году и расследования следственного комитета, которое было прекращено, доктор Родченков вернулся на свою должность директора Московской лаборатории, аккредитованной Всемирным антидопинговым агентством («ВАДА»). Во время его отсутствия ВАДА направило запрос в Министерство спорта о местонахождении Родченкова, и указало, что если его возвращение является маловероятным, ВАДА намерено назначить на его место иностранного директора…Когда доктор Родченков вернулся на пост директора, коррупционные практики манипуляций и коррупция в системе допинг-контроля «на местах» в России продолжали действовать, чтобы была возможность избегать допинг-контроль. Прежняя Независимая комиссия («НК») сообщила о такой деятельности, так как она была связана с легкоатлетическим спортом. Указанные методы включали общую практику покупки и перепродажи субстанций, улучшающих показатели выступлений («СУПВ») тренерами национальных сборных для своих элитных спортсменов» (Д.2 п.п. 3.1). И далее: «После своего повторного назначения на должность директора, д-р Родченков сыграл важную роль в событиях, которые должны были разворачиваться с 2011 года, и кульминацией которых стала работа Сочинской лаборатории на Играх в Сочи» (Д.2 п.п. 4.2). Странным представляется упоминание работы комиссии Р.Паунда, которая обнаружила нарушения антидопингового контроля, но указала «коррупционные практики манипуляций», но «комиссия не обнаружила конкретных доказательство того, что российское государство подтасовывало результаты допинг-тестов», - говорится в заявлении WADA.

  Следует вспомнить так же, что в 2011 году по делу своей сестры, Григорий Родченков попадает под следствие. В апреле ему предъявляют обвинение по статье 234 УК РФ «Незаконный оборот сильнодействующих или ядовитых веществ в целях сбыта организованной группой в крупном размере». Вся история с расследованием выглядит очень странно , в 2011 году следствие против директора лаборатории закрывается, но 11.12.2017 по двум эпизодам ч. 3 ст. 234 УК РФ снова возобновляется.

  На момент начала работы комиссии, НЛ не мог не знать об уголовном деле № 672536 и не учитывать это в ходе своего расследования. Ближайший родственник главного информатора WADA был осужден по статье 234 УК РФ. Профессор не мог игнорировать этот факт, но необходима была некоторая формула обеления, поэтому он сообщает: «Я знаю, что есть обвинения против него, выдвинутые различными лицами и представителями организаций. Поскольку это может ущемить его авторитет в более широком контексте, я не считаю, что он поступает так в отношении настоящего Отчета» (Д.1 п.п.2.3). Можно было бы пропустить криминальный эпизод, но сам автор доклада всё время возвращается к теме надежности источника, словно хочет себя убедить, что это правда: «нет доказательств его непосредственного участия в предоставлении запрещенных веществ [и дальше] благодаря усилиям Минспорта и доктора Родченкова был разработан DPM в качестве окончательного безотказного механизма». (Д.2 п.п. 3.1). Т.о. д-р Родченков не торговал СУПВ в розницу, но принял активное участие в создании «окончательного безотказного механизма» распространения допинга, и автор доклада именно эту систему и обнаружил. Если бы перед комиссией Макларена стояла задача обнаружения именно этой системы, то НЛ, обратился бы в Следственный комитет и запросил материалы дела. Опять же если, получив материалы дела № 672536, г-н Макларен стал бы задавать вопросы, почему дело было закрыто, кто дал распоряжение его закрыть, почему на должность директора не предложили другого руководителя и не провели конкурс между кандидатурами Минспорта и WADA, но никаких «если» не последовало. Все «если» возникают только при условии непредвзятого прочтения доклада и сопоставления полученной информации с событиями вокруг личности д-ра Родченкова, но если цель не в поиске виновного, а в развешивании ярлыков, тем более что расследование «началось с акцентом на обвинения», то выводы будут диссонировать с фактами, приведенными в докладе. Вся история расследования хорошо отражает методы пропаганды, необходимо взять реальный факт, и представить его немного в ином контексте, и лож не будет бросаться в глаза, это почти правда.

  К выводу, что именно Родченков и был основным организатором централизованной системы распространения допинга в российском спорте, подталкивает сам автор. В докладе сообщается, что WADA проявляло интерес к должности директора лаборатории и т.о. оказывало давление на Министра Мутко В.Л., с целью вернуть доктора, и именно после возвращения последнего начинается история организованного распространения допинга. Именно период директорства д-ра Родченкова и выделяет г-н Макларен как период действия системы: «Результаты судебно-медицинского и лабораторного анализа, инициированного НЛ, показывают, что система фальсификации действовала в период с 2011 по 2015 год» (Д.2 Гл.2 п.4). Обращает на себя внимание и тот факт, что Г.М. Родченков руководил лабораторией с 2005, но почему-то этот период г-на Макларена не интересует, более того, WADA регулярно подтверждало аккредитацию лаборатории.

  После того как Марина Михайловна Родченкова попадает под следствие, а потом по приговору понесла наказание по статье ст. 234 ч. 3 УК РФ, Григорий Михайлович возвращается на должность директора и начинается история организованного допинга российского спорта. Расследование Макларена с лёгкостью вскрывает эту систему, благодаря не только показаниям Г.М. Родченкова, но во многом, потому что система не имела никакой защиты, в документообороте царил хаос. Вся история сложилась по принципу: «кто первый прокричал, тот и прав». Родченков не лгал в деталях и технологиях, он же был в курсе всего, толь нужно было, просто молчать, кто всё это организовал, т.к. у следствия был вполне определенный политический заказ.

  Доклад Макларена однозначно говорит, что Г.М. Родченков и возглавляемая им лаборатория играли ключевую роль в системе вскрытой следственными действиями комиссии: «лаборатория была жизненно важной деталью, гораздо большей машины, управляемой и разработанной государством, среди других главных участников» (Д.1 п.п. 3.1).

  Обнаруженная Маклареном система употребления допинга российскими спортсменами могла быть элементарной дилерской сетью распространения допинга, в которую были вовлечены коррумпированные чиновники госаппарата. В самом деле, как отличить подобное образование от государственной системы, в ней же присутствуют чиновники, они обмениваются некоторой информацией, возникает только вопрос, какие каналы связи будут задействованы? В этой связи необходимо обратить внимание, что в приложениях, ко второму докладу, размещенных на сайте WADA приведено много документов из электронной почты, все эти документы с публичных почтовых серверов, даже с gmai.com, и это самое странное. Зачем участникам государственной системы распространения допинга, как утверждает Макларен, использовать, среди прочего, иностранный почтовый сервер, при том, что Google неоднократно попадался на сотрудничестве с американскими спецслужбами, зачем рисковать, проще использовать корпоративный сервер, тем более, что министр может приказать почистить диски.

  Таким образом, информация, изложенная в докладе, указывает на ведущую роль д-ра Родченкова, а система передачи данных может указывать на участие госчиновников в этой афере, вне их профессиональной, государственной деятельности. Г-н Макларен решил, что возможное участие отдельных, не чистоплотных, чиновников, это вполне достаточное основание для утверждения его выводов о госпрограмме, на самом деле нужно было провести совместное расследование со Следственным комитетом, Прокуратурой и Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков РФ, тогда, мы бы получили ответ на вопрос «кто организовал систему, и кто ею руководил». Чтобы не отвечать на вопросы, «почему не были привлечены следственные органы, г-н Макларен делает заявление: «Мы не хотели встречаться с государственными чиновниками, так как не видели в этом необходимости ввиду того, что НК уже провела такие встречи, и от них было мало пользы» (Д.1 п.п. 1.4). Упоминая о своём нежелании общаться с кем бы то ни было кроме Григория Родченкова, Виталия и Юлии Степановых, он проговаривается, что «лица, которые были вызваны для дачи показаний, боялись разговоров с НК», но это же не следователи прокуратуры, а спортсмены, тренеры и чиновники от спорта, т.е. в следственные органы обращения не было. Объясняя отсутствие контактов с официальными структурами, профессор права Ричард Х. Макларен не избежал противоречия даже в этом - не смотря на то, что от встреч с чиновниками «было мало пользы», но тут же он выдает: «Мы также получили обширное описание с приложениями, предоставленное добровольно одним важным правительственным лицом» (Д.1 п.п. 1.4). Такие изыски логических разворотов возможны только при условии, что перед комиссией и не было цели разобраться в нарушениях обнаруженных комиссией Паунда, а вывести из под удара Г.М. Родченкова, с тем, чтобы на основе его показаний выполнить политический заказ на тему «госпрограммы допинга».

  Основная цель доклада увести читателя от выводов, вытекающих из текста документа в отношении «главного информатора WADA», его ведущей и организующей роли в системе вскрытой комиссиями Р. Паунда и Р. Макларена.

 

В. Вандерер

dostoinstvo2017.ru

---